Многие россияне до сих пор не верят в репрессии, расстрелы и геноцид при Сталине. Но откуда такое желание с пеной у рта обелять кровавого вождя? Разобрались в этом вместе со Сванидзе и «Мемориалом»
Первые попытки поставить под сомнение холокост как факт произошли уже примерно через год после окончания Второй мировой войны. Они продолжаются и сегодня, как и споры о многих других кровавых и трагичных страницах истории, в том числе истории Советского Союза.
Согласно выводам комиссии Бурденко, немцы в марте 1943 года пригнали в Катынский лес 500 советских военнопленных из Дулага №126 в Смоленске, заставили их разрыть могилы, уничтожили вынутые из карманов расстрелянных поляков бумажные документы с датами более поздними, чем май 1940 года, бумаги с более ранними датами велели вложить обратно в карманы. В то же время немцы привезли в Катынский лес большое число трупов поляков из других мест.
Но не только это стало убийственным для советской версии. Также показания допрошенного Главной военной прокуратурой бывшего начальника управления НКВД по Калининской области Токарева, рассказавшего о расстреле польских военнопленных из Осташковского лагеря в специально оборудованном помещении внутренней тюрьмы, в здании, в котором располагалось областное управление НКВД, а ныне находится Тверской государственный медицинский университет, с которого были сняты эти памятные таблички.
Опровергнуть результаты двух эксгумаций в районе Медного отрицатели не могли, и они прибегли к другому способу: эксгумацию 1991 года, ее значение они преуменьшают и искажают количественные результаты по останкам, а эксгумацию 1995 года, в ходе которой были обнаружены все могильные ямы в районе Медного, и число останков составило тысячи, они просто умалчивают.
Но совершенно очевидно, что современная историческая политика — даже не слишком разнообразный набор практик, который используется для легитимации действий существующей власти. Соответственно, политика памяти прежде всего направлена на создание некой коллективной идентичности, которая призвана эту власть поддерживать.
Это один момент. И второй момент, на который мне хотелось бы в связи с Сандармохом обратить внимание, — это уже в русле Козьмы Пруткова и терпентин на что-нибудь болезненное: попытка переформатировать место памяти жертв политических репрессий в военный мемориал, переложив вину сталинского режима на соседей, имеет скорее обратный эффект. Она вызвала серьезное противодействие широкой общественности.
Сванидзе: Вы знаете, Ирина Такала употребила слово «ревизионизм». Оно мне очень понравилось. Мы назвали сегодняшнюю беседу «Отрицание как диагноз», но, на мой взгляд, отрицание относится к людям достаточно невежественным. Ну, скажем, сейчас до 50 процентов сограждан отрицают коронавирус: просто нет его — и все, нет коронавируса, врут. Вот это — отрицание.
И в этих нарративах постпамяти репрессии часто изображаются не результатом насилия государства, а результатом личных конфликтов. Так, например, один наш информант, у которого отец был арестован в 1937 году и провел восемь лет в лагерях, рассказывает, что на отца донесли из мести, потому что отец заведовал колхозным стадом; доносчик хотел взять из этого стада какую-то хорошую скотину, а отец не разрешил.
Александра Архипова: На самом деле существует несколько устойчивых типов нарративов, которые смягчают память о репрессиях, делают ее приемлемой. Как правило, они сопровождаются красивыми, поэтическими формулами, которые используются в устных, спонтанных, прозаических нарративах, когда рассказывают о посадке: например, за пять колосков дали пять лет, или 58-10 [статья за политические анекдоты] — три года за три слова, три года за три килограмма зерна, шесть месяцев за шесть колосков...
Такие нарративы связаны с тем, что история семьи осмысляется в советской системе координат: кулак — это стигма, а орден Ленина — наоборот, суперхорошо. Эти нарративы снимают стигму с давно умершего родственника и заодно с себя. То есть вот это клеймо, которое было поставлено советской властью, — от него надо максимально избавиться. Нет никакого акта стигматизации со стороны государства, есть только обычная человеческая зависть, корысть и предательство.
«Люди убеждены, что все было прекрасно»Яков Гилинский, криминолог, социолог: Люди очень полюбили товарища Сталина. Люди, которые вспоминают вкусное мороженое и так далее. Мне кажется, тут два варианта. У старых людей может быть искренняя вера в Сталина, любовь к товарищу Сталину — забылись пустые полки и репрессии, или люди не подвергались репрессиям, или, может, сами занимались репрессивной деятельностью.
Мне представляется, что это явление действительно вневременное, но есть периоды, времена, ситуации и общества, в которых оно получает некоторый заметный общественный резонанс, и сейчас мы живем в это самое время. На мой взгляд, это явление глобальное, оно связано с падением культурного уровня в целом и, иначе говоря, социально-культурный контекст процветания исторического дениализма — тот же, что у любого дениализма: это массовое невежество.
Россия Последние новости, Россия Последние новости
Similar News:Вы также можете прочитать подобные новости, которые мы собрали из других источников новостей
Какой расизм нам не нужен?
Прочитайте больше »
Рогозин рассказал о насмешках США над Роскосмосом после успешного пуска Crew Dragon к МКСГлава Роскосмоса считает, что Вашингтону уместно было бы выразить благодарность за доставку американских астронавтов на 'Союзах'
Прочитайте больше »
Адвокаты хотят безвозмездно помочь родным погибшего в ДТП с ЕфремовымАдвокаты Шота Горгадзе и Сталина Гуревич предложили родственникам погибшего в ДТП с артистом Михаилом Ефремовым курьера Сергея Захарова безвозмездно... РИА Новости, 10.06.2020
Прочитайте больше »
'Свежие огурцы отдают запахом бензина'. Переболевшие COVID — о своем самочувствии'Я не узнаю запахов — все мои духи пахнут по-другому. Свежие огурцы отдают запахом бензина, я их вообще не могу есть!' Как чувствуют себя люди после коронавируса? По-разному, но иногда последствия бывают неожиданными: коронавирус coronavirus
Прочитайте больше »
Генсек ООН предупредил об опасности продовольственной катастрофы из-за пандемииГенсек ООН Антониу Гутерриш предупредил об опасности продовольственной катастрофы из-за пандемии: Фото: EPA-EFE/SALVATORE DI NOLFI
Прочитайте больше »
Какой расизм нам не нужен?
Прочитайте больше »